Кадровый пасьянс на старте перестройки. Как Михаил Горбачев стал лидером СССР

Крым.Реалии продолжают публикацию цикла "Развилки" – серию статей Русской службы Радио Свобода о переломных моментах российской истории, когда она могла пойти совсем другим путем. Какими были исторические альтернативы у российского государства и почему они остались нереализованными?

Парень из Привольного

Привольное – село, где родился Михаил Горбачев. Это название в Ставропольском крае не могло не привлекать внимание: оно символичное. Особенно в условиях той неволи, которая не обошла и родину будущего реформатора. Сначала коллективизация, советские репрессии. В эту пору арестованы были оба его деда. Дед по отцу, крестьянин Андрей Горбачев, в 1934 году сослан в Иркутскую область за невыполнение плана посева, но смог через два года вернуться домой. Дед по матери, председатель колхоза Пантелей Гопкало, был арестован "за троцкизм" и провел 14 месяцев в тюрьме, освобожден по случаю смены руководства НКВД в декабре 1938 года, пережив пытки и издевательства.

Потом была война. Отец, комбайнер Сергей Горбачев, был призван в армию. В семью даже пришла похоронка, но это была ошибка. Солдат Горбачев вернулся с войны. Видел его сын, оказавшийся в оккупации на полгода в 1942–43 году, и порядки нацистские. Мать таскали на допрос в полицию, Михаила спрятали на ферме. Обошлось, выжили.

Самая ранняя из известных фотографий Михаила Горбачева: на ней ему четыре года (1935)

И ему повезло потом: эти полгода оккупации не помешали карьере в СССР молодого помощника комбайнера МТС, а потом, с 15 лет, и комбайнера Михаила Горбачева. Упорство на уборке большого урожая принесло отцу и сыну Горбачевым ордена: "Мы намолотили с отцом 8888 центнеров. Отец получил орден Ленина, я – орден Трудового Красного Знамени. Было мне тогда 17 лет, и это самый дорогой для меня орден. Сообщение о награде пришло осенью. Собрались все классы на митинг. Такое было впервые в моей жизни – я был очень смущен, но, конечно, рад. Тогда мне пришлось произнести свою первую митинговую речь".

Упорством в учебе Михаил завоевал серебряную медаль, с которой молодой кандидат в члены ВКП(б) без экзаменов после школы поступил в 1950 году в Московский университет на юридический факультет. Горбачев вспоминал, что темой его выпускного сочинения в школе был Сталин: "Сталин – наша слава боевая, Сталин – нашей юности полет". Получил он за него высшую оценку, и потом еще несколько лет сочинение демонстрировалось выпускникам как эталон. А история с арестом деда, кстати, не помешала подниматься по социальной лестнице. Власти, как это бывало в СССР, создавали образ успеха, достойный подражания, если их кандидат вполне готов был не просто отыграть эту роль, но и жить по советским, сталинским правилам. Михаил Горбачев пишет о приеме в МГУ: "Видимо, повлияло все: и «рабоче-крестьянское происхождение», и трудовой стаж, и то, что я уже был кандидатом в члены партии, и, конечно, высокая правительственная награда. Во всяком случае, для "оптимизации" социального состава студенчества, достигавшейся тогда главным образом за счет фронтовиков, подошла и моя кандидатура".

В МГУ Михаил Горбачев не только хорошо учился, но и показал себя как партийный и молодежный активист, хотя периодически делал ошибки, задавая "не те" вопросы. Здесь он окончательно вступил в коммунистическую партию, хотя и пришлось ему "долго объяснять всю историю своих предков". После смерти Сталина пришли перемены: "В последние два года учебы атмосфера в университете начала меняться. Вначале с опаской, постепенно все более свободно высказывались сомнения в правильности "устоявшейся" трактовки тех или иных исторических событий, да и некоторых явлений современной политической жизни". Горбачев познакомился со студентами из других стран "народной демократии", близким товарищем он называл чеха Зденека Млынаржа, который в 1968 году стал одним из политических деятелей "пражской весны".

В Москве Михаил Горбачев познакомился со студенткой философского факультета Раисой Титаренко, долго за ней ухаживал, и в сентябре 1953 года они поженились. Всю жизнь Раиса Максимовна была ближайшим соратником и советником Михаила Сергеевича.

Молодой аппаратчик

Горбачев окончил МГУ в 1955 году. Распределение в прокуратуру СССР не состоялось: туда перестали брать выпускников вузов. Его направили для дальнейшей работы в прокуратуру Ставропольского края. А в Ставрополе Горбачев получил приглашение в аппарат краевого комитета комсомола. Замзавотделом агитации и пропаганды – это был точный карьерный выбор в игре по правилам. И поехал Горбачев по районам разъяснять молодежи политику партии: "Собирались дружно и слушали с вниманием, и дело заключалось не столько в моих ораторских дарованиях. Села в то время большей частью были не электрифицированы и не радиофицированы, о телевидении слыхом не слыхивали, газеты приходили с большим опозданием, книг недоставало. Поэтому, как только объявляли, что приехал лектор из "центра", люди шли в клуб. Радовались общению, устраивались на лавках поудобнее, в задних рядах потихоньку грызли семечки и готовы были сидеть и слушать хоть до утра".

Выступление Никиты Хрущева на ХХ съезде КПСС, где был впервые подвергнут критике Сталин

Вскоре стало понятно, что Горбачев сумел вписаться в менявшуюся в связи с антисталинскими решениями XX съезда КПСС линию партии и комсомола: "Сумятица и неудовлетворенность еще более возросли, когда вскоре после XX съезда стали появляться признаки "обратного хода"… Толчок обществу XX съезд дал мощный, он положил начало переоценке внутренней и внешней политики, анализу исторических фактов. Но процесс этот шел противоречиво, старые силы не собирались уступать". Толковый комсомольский деятель, создавший в городе дискуссионный клуб и оперотряд, был быстро рекомендован для выдвижения: 25 апреля 1958 года на расширенном пленуме Ставропольского крайкома комсомола Горбачева избрали вторым секретарем, в марте 1961 года он стал первым секретарем крайкома ВЛКСМ. Он побывал и делегатом XXII съезда КПСС. Горбачев работал в комсомоле до апреля 1962 года.

Михаил Горбачев попал в поле зрения первого секретаря крайкома КПСС (до 1965 года) Федора Кулакова: "Кулаков, давая все новые и новые поручения, как бы присматривался ко мне, изучал, на что способен… Федор Давыдович вызвал к себе и предложил перейти с комсомольской на партийную работу … парторгом крайкома по Ставропольскому управлению, объединившему три пригородных сельских района: Шпаковский, Труновский и Кочубеевский… Я довольно часто встречался с Кулаковым, и он, как и прежде, давал мне различного рода задания, приглашал в поездки по краю". Горбачев во всем следовал партийной линии, что честно признавал в мемуарах.

В новациях Хрущева он активно поддерживал борьбу с "культом личности Сталина", но недоумевал из-за разделения парткомов на городские и сельские. Михаил Горбачев быстро продвигался по карьерной лестнице в масштабах своего края: в 1963 году – завотделом партийных органов сельского, потом объединенного крайкома, с 1966 года – первый секретарь Ставропольского горкома КПСС. Время работы в роли "мэра" он вспоминал с удовольствием. "Возросли масштабы жилищного строительства: поднимались кварталы, создавались новые микрорайоны. Действовал новый домостроительный комбинат. В городе асфальтировались улицы, появился троллейбус, построили цирк, плавательный бассейн, Дом книги. Заложили парк в районе Круглого леса и еще один в самом центре – на Комсомольской горке".

За время партийной работы Горбачев закончил заочный сельхозинститут. Первым секретарем стал опальный "хрущевец" Леонид Ефремов, (недолго был кандидатом в члены Президиума ЦК), который вынужден был продвигать Горбачева по рекомендации из Москвы от предшественника. Федор Кулаков сделал Горбачева в конце концов вторым человеком в крае – вторым секретарем крайкома КПСС. Рост был по заслугам: Михаил Горбачев был идеальным аппаратным работником – хорошая память, умение сконцентрироваться на главном для руководства, юридическая грамотность, инициативность, знание тогдашнего сельского хозяйства, умение выгодно подать краевые достижения, высокая открытость: старался как мог решать проблемы граждан, приходивших к нему на прием.

Михаил Горбачев действовал как лидер регионального масштаба, не нарушая правил игры периода застоя: "Постепенно я осознавал, что существовавшая система создала достаточно жесткие рамки для любой формы деятельности и инициативы". Символично, что очередное повышение Горбачев получил в августе 1968 года. Он, как надлежало партаппаратчику, поддерживал ввод войск СССР в Чехословакию для подавления "пражской весны". В мемуарах признает, что голосовал за взыскания отклонявшимся от "генеральной линии". При этом он как противник культа личности Сталина видел, что "дух реформаторства угасал на глазах. Дельные и разумные решения по экономическим вопросам, которые принимались на пленумах ЦК в 1965–1967 годах, все более блокировались. Был свернут курс мартовского Пленума ЦК, "косыгинская реформа" выдыхалась. Чехословацкие события фактически поставили точку на всех дальнейших поисках по преобразованию системы управления народным хозяйством".

Путь наверх

После перевода Ефремова в Москву в 1970 году Горбачев стал уже первым секретарем Ставропольского крайкома партии, как известно, снова с подачи Федора Кулакова, ставшего к тому времени завотделом ЦК по селу, секретарем ЦК по сельскому хозяйству и членом Политбюро ЦК КПСС. Перед назначением Горбачев был удостоен многочасовой беседы с генеральным секретарем Леонидом Брежневым, вспоминавшим военные годы и пообещавшим поддержать региональные проекты нового первого секретаря крайкома.

В Кремле Горбачеву удалось "пробить" полезные для края решения о развитии системы паров и о строительстве Ставропольского оросительного канала, что дало рост урожайности зерновых. Успехи в глазах руководства выделяли нового секретаря крайкома из общего ряда.

В Ставропольском крайкоме партии был поддержан так называемый "ипатовский метод" уборки урожая, названный так в честь Ипатовского района: во время уборки зерновых в колхозах и совхозах района были сформированы уборочно-транспортные комплексы. Силы комплекса сосредотачивались на одном большом массиве уборочной площади. После выполнения на этом участке уборочных, сопутствующих и послеуборочных работ, технологически жестко взаимосвязанных между собой, техника перебрасывалась в другие места. Распространенный в другие районы метод не дал больших результатов по сравнению с традиционными, но реклама новинки была велика и шла на пользу Михаилу Горбачеву.

Стареющие бонзы: члены Политбюро в перерыве очередного заседания, май 1975 года. Крайние слева – Леонид Брежнев и Юрий Андропов, крайние справа – Алексей Косыгин (сидит) и Константин Черненко

Интересно, что кандидатура Горбачева несколько раз серьезно рассматривалась в партийной верхушке для выдвижения на союзный уровень. Возникали высокие вакансии в КГБ, был разговор о должности завотделом пропаганды ЦК. Кулаков заговаривал о посте министра сельского хозяйства СССР. Шла речь и о назначении на пост генерального прокурора. Всякий раз варианты повышения заканчивалось лишь предварительными беседами. Сам Горбачев потом объяснял, что против его кандидатуры возражал член Политбюро Андрей Кириленко, отношения с которым не задались.

Зато удачно сложились отношения с другим влиятельным членом Политбюро, главой КГБ СССР Юрием Андроповым. Знакомство на курорте Железноводск в апреле 1969 года, когда Андропов приезжал в санаторий, перешло в дружественные и покровительственные отношения. Глава госбезопасности учил уму-разуму молодого партработника. Горбачев утверждал, что он вел откровенные беседы, позволял себе при Андропове высказываться на опасную тему омоложения партийных кадров: "Ведь в течение ближайших трех-пяти лет большинство членов Политбюро уйдет. Просто перемрет. Они уже на грани... В ответ Юрий Владимирович стал излагать свою "концепцию", согласно которой выходило, что, мол, когда двигаешь человека в годах, за его плечами жизнь, опыт, и нет у него амбиций. Делает свое дело без всяких карьеристских замашек. А все эти молодые только и думают о карьере, о том, чтобы перескочить повыше... В общем, суть концепции: "Старый конь борозды не портит". Я шутя возразил: "Это что-то новое в ленинском учении о кадрах. До сих пор я думал, что сочетание молодых и опытных работников – то, что необходимо всегда. Это дает синтез, сплав. Одни предостерегают от авантюризма, другие – от застоя и консерватизма". "Это все теория, а в жизни другое", – отмахнулся Андропов. "И все-таки тут я согласен с Лениным", – с азартом напирал я. "С Лениным и я согласен", – иронически заметил Юрий Владимирович. – "Ну хорошо, пускай не Ленин... Помните, что в народе говорят: "Леса без подлеска не бывает". Таким этот диалог остался в памяти Михаила Горбачева.

Гораздо важнее другое: Андропов объяснял своему протеже важность личной лояльности Леониду Брежневу: "В моей памяти отложились и его рассуждения о решающем значении "фактора Брежнева" для сохранения единства в руководстве, консолидации страны, социалистических государств". Постепенно Михаил Горбачев стал примерным учеником Юрия Андропова, который видел его в своей команде.

1977–78 годы стали для Горбачева прорывными в смысле развития его политической карьеры. В 1977 году Федор Кулаков предложил ему в записке для комиссии ЦК по проблемам села высказать свою позицию против уравниловки в оплате труда крестьян и низких закупочных цен. С этими тезисами Горбачев удачно выступил и на пленуме ЦК 1978 года, был замечен, хотя, по сути, никаких изменений не добился.

Внезапная ранняя смерть Кулакова летом 1978 года в 60 лет открыла для Горбачева вакансию "по специальности", но одновременно лишила покровителя. 25 ноября 1978 года Горбачева вызвал член Политбюро Константин Черненко, который сообщил: выбор сделан, Леонид Брежнев решил выдвинуть Горбачева на пост секретаря ЦК по сельскому хозяйству. Вежливые попытки Горбачева высказать сомнения были отметены Черненко: "Леонид Ильич исходит из того, что ты на его стороне, лоялен по отношению к нему. Он это ценит… Раз Леонид Ильич пришел к этому выводу, никаких разговоров быть не может".

Дворцовые игры

Собственно, смотрины состоялись еще в сентябре 1978 года в присутствии Андропова и Черненко, когда по дороге из Баку спецпоезд Брежнева остановился на станции Минеральные Воды. Генсек интересовался овцеводством и постройкой оросительного канала. Видимо, Горбачеву была отведена роль продолжателя аграрных трудов Федора Кулакова и представителя нового поколения северокавказской региональной номенклатуры в аппарате ЦК.

Пленум ЦК КПСС 27 ноября 1978 года по предложению Леонида Брежнева проголосовал за нового секретаря ЦК. На посту секретаря Ставропольского крайкома Горбачева сменил его выдвиженец Владислав Мураховский.

Начав работу секретаря ЦК, Горбачев обнаружил, что Брежнев, формально все усиливая личную власть, например, одолев Николая Подгорного и отодвинув со второй роли Алексея Косыгина, в то же время на глазах стал терять здоровье. Андропов в ответ на вопрос о состоянии генсека вновь заговорил о необходимости "делать все, чтобы и в этом положении поддержать Леонида Ильича. Это вопрос стабильности в партии, государстве, да и вопрос международной стабильности". Видимо, формальное лидерство слабеющего генсека было "общественным договором" элиты, оставлявшим каждому в коллективном руководстве свое широкое поле для единоличных действий.

Это не исключало конфликтов. Михаил Горбачев описывает свой спор с премьером Алексеем Косыгиным о завышенном размере хлебозаготовок, которые он назвал продразверсткой. Примирил повздоривших начальников сам Леонид Брежнев, но и сниженный по предложению Горбачева план закупок зерна выполнен не был.

Интересно, что партийные боссы в Москве не рисковали идти на личный контакт. Юрий Андропов отказался от приглашения в гости к Горбачеву на обед: "Пойдут пересуды". Единственным, кто рискнул позвать нового секретаря пообщаться в выходной, был вечный идеолог партии Михаил Суслов, признавшийся гостю, что "Горбачеву в Политбюро еще не место, можно его выдвигать лишь кандидатом".

К крупным политическим вопросам секретаря по селу не допускали. Скажем, мимо Михаила Горбачева прошло решение о вводе войск в Афганистан. Ему достались последствия – потеря возможности закупать на Западе 17 миллионов тонн зерна. Ответом стала срочная разработка новой продовольственной программы. Но из-за ведомственных распрей все снова свелось к привычному спору об увеличении финансирования аграрного сектора. Своим большим успехом Горбачев считал включение раздела о продовольственной программе в доклад генсека на съезде КПСС, с идеей объединить отрасли в единый агропромышленный комплекс, создать общесоюзный Агропромышленный комитет и территориальные объединения. Все как и должно быть в нерыночной экономике Госплана.

На этом застойном фоне продолжались "дворцовые игры". 25 января 1982 года умер Михаил Суслов. Это обострило подспудную борьбу внутри политического руководства за неформальную позицию второго человека в Политбюро. Важно, что лояльный Брежневу Суслов не только позволял себе отстаивать собственные взгляды в вопросах теории марксизма, но и выступал посредником между разными группами в руководстве СССР. На эту роль теперь претендовало несколько фигур, вполне приемлемых для Брежнева. Прежде всего, Константин Черненко, неприметный распорядитель всего документооборота генсека, автор его образа как "выдающегося деятеля современности". Еще одним претендентом был влиятельный первый секретарь ЦК Компартии Украины Владимир Щербицкий. Министр обороны Дмитрий Устинов не скрывал своих амбиций, как и глава Московского горкома КПСС Виктор Гришин. Председатель КГБ Юрий Андропов имел достаточную поддержку в верхах. Наконец, неожиданно для многих в аппарате, стал зондировать почву для выдвижения и глава МИДа Андрей Громыко.

В середине марта 1982 года Брежнев сделал выбор в пользу Андропова как второго секретаря ЦК, предложив ему сделать доклад по случаю дня рождения Ленина. В это же время Горбачев мог праздновать аппаратную победу над управленцами Совмина: ему удалось убедить Леонида Брежнева взять на себя в мае 1982 года краткий доклад на пленуме ЦК КПСС по продовольственной программе. С помощью генсека Горбачев смог также убедить главу Совета министров Николая Тихонова увеличить ассигнования селу, взамен отказавшись, правда, от создания Агропромышленного комитета.

"Недореформы" Андропова

Между тем с избранием Андропова секретарем ЦК его конкуренция с Черненко продолжалась. Андропов, не имея прямого поручения пленума, взял на себя председательские функции на заседаниях Секретариата ЦК, якобы с разрешения Брежнева, в чем у многих были сомнения. Черненко с этим смирился.

Андропов же взялся за кадры. С участием Горбачева он потребовал от главы Московского горкома КПСС Виктора Гришина навести порядок в торговле овощами и фруктами в столице. Влиятельнейшего первого секретаря Краснодарского крайкома Медунова сняли с должности и перевели в Москву на незаметный пост замминистра переработки плодоовощной продукции. В крае началась смена кадров. Как вспоминал Горбачев: "На аппарат ЦК, на всех секретарей обкомов освобождение Медунова произвело сильное впечатление. Знали, что его опекал сам генеральный секретарь, считали "непотопляемым", и вдруг... Авторитет Андропова стал расти буквально на глазах".

А вместе с этим повышалась роль и близких Андропову фигур, того же Горбачева. Он, как и многие его коллеги, переживал за то, что заседания Политбюро и секретариата при больном Брежневе подменяются различными временными комиссиями, назревшие решения вовремя не принимаются, а вопросы, требующие дискуссии, одобряются по документам, подсунутым генеральному секретарю его ближайшим окружением.

10 ноября 1982 года рано утром на даче в Заречье умер Леонид Брежнев. Первым об этом сообщили Юрию Андропову. Как рассказал Горбачеву Андропов, в узком кругу собрались он, министр обороны Устинов, премьер Николай Тихонов. Неизвестно, был ли приглашен Черненко. На Политбюро выносилась в качестве генсека кандидатура Андропова. Его одобрили и как главу комиссии по похоронам, и как первое лицо в партии. На Пленум предложение о кандидатуре Андропова поручили внести Константину Черненко.

Три последних "застойных" советских генсека и "президента" (они также занимали должность председателя Президиума Верховного Совета СССР, то есть главы государства): Леонид Брежнев, Юрий Андропов и Константин Черненко

Поздний брежневский период имитации экономических реформ, гонки вооружений, зажима свободы слова и печати, интервенций по всему миру был завершен. Наступала эпоха перемен. Какими они будут, поначалу можно было догадаться по той политике, которую Андропов долгие годы проводил как глава КГБ, сажая и выдавливая из страны диссидентов. Суть доклада Андропова на первом же пленуме ЦК КПСС была в критике отдельных недовыполнивших план отраслей и в призывах к усилению требовательности, укреплению дисциплины и контроля за всеми принимаемыми решениями. Но было и важное признание: "Мы не знаем своего общества".

Горбачев еще при жизни Брежнева пытался создать комиссию по проблемам экономики. Новый генсек решил организовать специальный экономический отдел ЦК, руководить которым на посту секретаря ЦК Горбачевым был предложен зампред Госплана Николай Рыжков. Таким образом, при Андропове Горбачеву впервые удалось продвинуть на важный пост своего протеже. "С приходом Рыжкова в ЦК наше с ним сотрудничество стало тесным и постоянным", – пишет Горбачев. Другим выдвиженцем Горбачева, одобренным Андроповым и занявшим пост заведующего отделом науки ЦК КПСС, стал экономист Вадим Медведев. Знаковым стало и назначение по рекомендации Горбачева уже летом 1983 года на пост завотделом организационно-партийной работы и секретарем ЦК первого секретаря Томского обкома Егора Лигачева, с которым Михаил Сергеевич был знаком многие годы. Управляющим делами ЦК по той же схеме стал Николай Кручина, в руках которого было распределение номенклатурных благ, пайков и квартир.

Член Политбюро Андрей Кириленко по болезни был отправлен на пенсию. Его сменил азербайджанский лидер Гейдар Алиев, который был человеком Андропова. Исходя из такой же логики, в секретари ЦК по ВПК Андропов провел лояльного себе главу ленинградского обкома Григория Романова, несколько ослабив позиции министра обороны Дмитрия Устинова. Краснодарский партсекретарь Виталий Воротников возглавил Совет Министров РСФСР, сменив Михаила Соломенцева, который стал главой Комитета партийного контроля и членом Политбюро.

Юрий Андропов всерьез занялся и чисткой министерского аппарата. Потерял пост министра строительства глава Госстроя с 1965 года Игнатий Новиков. Смена кадров произошла в силовых ведомствах. КГБ возглавил Виктор Чебриков, а на место Николая Щелокова министром внутренних дел был переведен недолго правивший Лубянкой Виталий Федорчук, которого Андропов подозревал в ориентации на украинское руководство. Такое обновление кадров ослабляло позиции старых соратников Брежнева – Николая Тихонова, Виталия Щербицкого, Владимира Долгих. Долгих, курируя тяжелую промышленность, претендовал на большее, а Щербицкий видел себя наследником Брежнева. Тихонов же открыто ревновал к новым кадрам, вмешивавшимся в дела Совмина, – Горбачеву и Рыжкову, добившимся отмены его решения о повышении цен на хлеб и хлопчатобумажные изделия и рассуждавшим о реформах.

Но настоящей программы преобразований ни у Андропова, ни у новых кадров не было. Опыт китайских реформ ими не был всерьез замечен. Не считать же программой так называемые меры по повышению дисциплины, выразившиеся в рейдах по отлову тех, кто в рабочее время оказался в магазинах, кино или транспорте. В то же время Андропов делал на относительно молодых выдвиженцев ставку: неслучайно доклад в связи с днем рождения Ленина был поручен Горбачеву. Это был публичный жест, показывающий, кто находится в фаворе у нового лидера. Новым в докладе был тезис о создании комплекса высокоразвитых отраслей, ориентированных непосредственно на потребности населения.

Можно предположить, что, будь Андропов здоров, ему бы удалось "подморозить" СССР, принципиально не меняя суть государственной политики, снизив уровень коррупции и омолодив партийно-государственный аппарат. Но резкое обострение болезни генсека не дало возможности увидеть результаты такого эксперимента. Уже летом 1983 года пленум ЦК по идеологии готовился командой Черненко и был проведен в "лучших" брежневских традициях. Андропов был недоволен, но на конфликт не пошел, хотя и поручил председательство на одном из заседаний Горбачеву, что очень расстроило Черненко.

Инвалид на кремлевском "троне"

Впрочем, в аппарате было понимание того, что Андропов "не жилец", а в номенклатурной очереди за ним брежневский порученец Черненко занимает первую строчку. Ветераны Политбюро готовы были высказаться за него, рассчитывая на возврат к предсказуемому застойному курсу.

Состояние здоровья Андропова после осенней поездки в Крым действительно ухудшилось, с осени 1983 года он управлял страной из больничной палаты, через помощников. Горбачеву он поручил обязательно выступить на пленуме ЦК.

Есть и легенда о том, что в своем переданном из госпиталя обращении к пленуму Андропов якобы предлагал во время его болезни поручить председательствовать в Политбюро Горбачеву. В зачитанном на заседании тексте этого предложения не было. Сам Михаил Горбачев утверждал, что ему неизвестно, было ли такое предложение, а если было, то кем оно было изъято. Была ли попытка Андропова назначить Горбачева своим преемником, остается под вопросом.

Смерть Андропова 9 февраля 1984 года Горбачев переживал тяжело: он вспоминает об особых с ним отношениях. В то же время он заметил, что некоторые секретари ЦК не скрывали своего хорошего настроения, словно намекая: кончилось ваше время. Сам Горбачев пишет, что существовал "феномен Андропова", ожидание назревших перемен. И был сам реальный Андропов, политик, сформированный в предыдущие годы работой в КГБ, подавлением венгерского восстания, чехословацким кризисом, борьбой с диссидентами, который вряд ли пошел бы на существенные преобразования.

Встал вопрос о следующем генсеке. Горбачев подталкивал к выдвижению министра обороны Дмитрия Устинова. Но вопрос опять решался в "узком кругу". На встрече с Черненко, Тихоновым и Громыко Дмитрий Устинов рискнул сказать: мол, пусть Политбюро решит, но лично он будет выдвигать Горбачева. Остальные, однако, высказались за Черненко. Якобы Николай Тихонов сказал: "Я думаю, мы все же правильно поступили. Михаил еще молодой. Да и неизвестно, как он поведет себя на этом месте. А Костя – это то, что надо". На заседании Политбюро Тихонов быстро выдвинул Черненко. Самоотвода не было. По традиции дружно проголосовали за, исходя из традиции: лишь бы не было раскола.

Не рискнул пойти против течения и сам Михаил Горбачев, который постфактум печалился: "Во главе великой державы, ее лидером оказался не просто физически слабый, а тяжелобольной человек, фактически инвалид. Это не являлось секретом ни для кого, было видно невооруженным глазом. Его немощь, затрудненное дыхание, одышку (он страдал эмфиземой легких) невозможно было скрыть. Черненко всегда был при Брежневе, угадывал его желания, стал доверенным лицом, можно сказать, тенью… Сила его влияния была и в том, что он много сделал для создания имиджа Брежнева. Мощным орудием Черненко, несомненно, был аппарат, от которого зависело практически все. Трудно объяснить, откуда у него, тихого, замкнутого, типичного кабинетного чинуши, зародились такие амбициозные планы. Думаю, его подталкивали к этому участники упомянутого "тайного круга", которые таким способом хотели реализовать свои собственные претензии. Говоря о причинах восхождения Черненко на пост генсека, нельзя забывать и то, что сработал укоренившийся в Политбюро стереотип: второй человек в руководстве становился первым почти автоматически".

Была предпринята попытка лишить Горбачева права вести заседания секретариата ЦК, на этом настаивал Николай Тихонов. Громыко и Гришин были скорее за, Устинов против, сам Черненко четко не высказался: "Посмотрим". Сложилась странная картина: решение поручить председательство не принято, но и замены нет, и важная позиция остается за Горбачевым де-факто, как это сложилось при Андропове, а это позволяет серьезно влиять на принятие решений по всем текущим вопросам. Главным союзником Горбачева оставался Дмитрий Устинов, помощником – Егор Лигачев, а соперником – премьер Николай Тихонов в союзе с членом Политбюро Владимиром Долгих.

Константин Черненко, безнадежно больной правитель, ставший символом тяжелого кризиса советской системы (фото 1980 года)

В конце апреля 1984 года Горбачева вызвал Черненко и попытался было "решить вопрос" о руководстве секретариатом. Горбачев жестко предложил оценить работу этого органа на ближайшем заседании Политбюро 3 мая, заручился поддержкой Устинова. И Черненко не рискнул пойти в лобовую атаку, вопрос не был включен в повестку заседания, а генсек сообщил Горбачеву: "Я подумал и решил не вносить. Работай, как работал". Тем не менее в мемуарах Михаил Горбачев отмечает: "На протяжении всего 1984 года интриги, подсиживание, сплетни определяли общую атмосферу на Старой площади (в здании ЦК КПСС. – РС). Болезнь Черненко прогрессировала, ситуация в Политбюро обострялась, распри исподволь нарастали". В последний момент Черненко хотел отменить запланированную Горбачевым конференцию по идеологии и лишь после жаркого спора опять отступил: "Проводите, но не делайте из конференции большого шума". Доклад, которым Горбачев гордился, не был полностью напечатан в "Правде".

Постепенно Константин Черненко фактически смирился с ролью Михаила Горбачева как второго лица. Дело в том, что вел себя Горбачев лояльно, согласовывая все важные решения. Генеральный секретарь часто не мог из-за болезни приехать на Политбюро, поручая Горбачеву вести заседания. И Николай Тихонов интересовался, есть ли просьба генсека, получая всякий раз ответ: поручение имеется. Возможно, противникам выдвижения Горбачева на первые роли помогало то, что в декабре 1984 города из жизни ушел влиятельный Дмитрий Устинов, бывший его союзником и покровителем.

Безусловно, Горбачев мог в ситуации, когда и новый лидер постоянно болел, играть долгую партию и не проявлять инициативы. Между тем он старался держать под контролем партийные дела, принимать оперативные и не только оперативные решения. Было проведено два пленума ЦК: по школьной реформе и, по инициативе Тихонова, по мелиорации. В то же время Горбачев решил не форсировать события и снял с обсуждения на пленуме ЦК опасную тему научно-технического прогресса, что традиционалистов в руководстве страны успокоило: опять ушли от раскола.

Последний шаг к вершине

В начале 1985 года Черненко был уже тяжело болен. В это время шла кампания по "выборам" в Верховный Совет РСФСР. Ею решил воспользоваться первый секретарь МГК КПСС Виктор Гришин. Во-первых, он убедил генсека: нужно собрание, где Гришин зачитал обращение смертельно больного Черненко к избирателям. Оно прошло 22 февраля 1985 года. "Такова была воля самого Черненко, его последняя воля".

Во-вторых, 24 февраля прямо в палате кремлевской больницы сделали декорацию избирательного участка и засняли для телепоказа голосование измученного болезнью генсека.

А 28 февраля там же с участием все того же Гришина была проведена съемка вручения Черненко депутатского удостоверения. Горбачев вспоминал: "Мало того, ему подготовили текст, с которым он, смертельно больной человек, должен был выступить. До сих пор у меня перед глазами согбенная фигура, дрожащие руки, срывающийся голос, призывающий к дисциплине и самоотверженному труду, падающие из рук листки". 10 марта 1985 года Константин Черненко скончался. Советский Союз подошел к драматическому моменту выбора нового руководителя страны.

Сложилась традиция, что глава комиссии по похоронам становился новым генеральным секретарем. Виктор Гришин предложил избрать Горбачева, сам же Горбачев предложил подумать день до заседания Политбюро и собраться перед пленумом ЦК. Видимо, опытный политик не хотел забегать вперед.

До Политбюро, признает Горбачев, он встретился с главой МИДа Андреем Громыко и договорился о взаимодействии. За год при власти Черненко их отношения улучшились. Суть сделки стала ясна потом: немолодой Громыко хотел занять почетный пост главы Президиума Верховного Совета СССР.

До заседания несколько групп секретарей обкомов навестили Горбачева, обещая поддержку на Пленуме: "Призывали занять твердую позицию и взять на себя обязанности генсека. Одна из таких групп заявила, что у них сложилось организационное ядро и они не намерены больше позволять Политбюро решать подобного рода вопросы без учета их мнения".

Как потом стало известно, премьер Николай Тихонов агитировал главу КГБ Виктора Чебрикова против Горбачева. Но сам Михаил Горбачев видел, что время и, главное, кадры работают на него: "10 марта, интуиция мне подсказывала, ночь и полдня будут работать в нужном направлении: об этом свидетельствовала информация, поступавшая в ЦК. На Лигачева выходили партийные кадры, на Рыжкова другой клан – министры".

Егор Лигачев через три года утверждал: "Надо сказать всю правду: это были тревожные дни. Могли быть абсолютно другие решения. Была такая реальная опасность. Хочу вам сказать, что благодаря твердо занятой позиции членов Политбюро товарищей Чебрикова, Соломенцева, Громыко и большой группы первых секретарей обкомов на мартовском Пленуме ЦК было принято единственно правильное решение".

После договоренности с Громыко какая-либо альтернатива Горбачеву не появилась. Украинский первый секретарь Владимир Щербицкий был в загранпоездке в США, вовремя вернуться он не успел. Представители "старой гвардии" не смогли организоваться. На заседании Политбюро они почли за лучшее пойти за Андреем Громыко, который выдвинул Горбачева на пост генерального секретаря. В фарватере ветерана, чувствуя, что сформировалось большинство, двинулся глава Совмина Тихонов, а потом и остальные. Вот что осталось в стенограмме:

"ГРОМЫКО. Скажу прямо. Когда думаешь о кандидатуре на пост Генерального секретаря ЦК КПСС, то, конечно, думаешь о Михаиле Сергеевиче Горбачеве. Когда заглядываем в будущее, а я не скрою, что многим из нас уже трудно туда заглядывать, мы должны ясно ощущать перспективу. А она состоит в том, что мы не имеем права допустить никакого нарушения нашего единства. Мы не имеем права дать миру заметить хоть какую-либо щель в наших отношениях. Хочу еще раз подчеркнуть, что Горбачев обладает большими знаниями, значительным опытом, но этот опыт должен быть помножен на наш опыт. И мы обещаем оказывать новому Генеральному секретарю ЦК КПСС всевозможное содействие и помощь.

ТИХОНОВ. Это контактный человек, с ним можно обсуждать вопросы, обсуждать на самом высоком уровне. Это – первый из секретарей ЦК, который хорошо разбирается в экономике. Вы представляете, насколько это важно. Поэтому мнение мое безоговорочное: человеком, который годится быть Генеральным секретарем ЦК КПСС, является Михаил Сергеевич Горбачев.

ГРИШИН. Мы вчера вечером, когда узнали о смерти Константина Устиновича, в какой-то мере предрешили этот вопрос, договорившись утвердить Михаила Сергеевича председателем комиссии по похоронам. На мой взгляд, он в наибольшей степени отвечает тем требованиям, которые предъявляются Генеральному секретарю ЦК.

СОЛОМЕНЦЕВ. Он хорошо готовится к заседаниям Секретариата ЦК и Политбюро, вносит при рассмотрении вопросов новые предложения, высказывает интересные мысли. Этот дух новаторства очень ценен. Другой кандидатуры у нас просто нет.

КУНАЕВ. Я хочу доложить вам, мне поручено сказать на заседании Политбюро о том, что, как бы здесь ни развернулось обсуждение, коммунисты Казахстана будут голосовать за избрание Генеральным секретарем ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачева.

Многолетний министр иностранных дел СССР Андрей Громыко сыграл большую роль в выдвижении Михаила Горбачева на пост генсека

РОМАНОВ. Он эрудированный человек. ...Считаю, что он будет полностью обеспечивать преемственность руководства в нашей партии и вполне справится с теми обязанностями, которые будут на него возложены.

ВОРОТНИКОВ. Сама логика жизни подвела нас к этому решению. Его важнейшие качества – ответственность, умение прислушиваться к мнению других, знание дела. Вот почему он завоевал большой авторитет среди партийного актива. И все товарищи (а мне пришлось встретиться сегодня с большим числом представителей областных партийных организаций России) высказываются за то, чтобы избрать т. Горбачева М. С. Генеральным секретарем ЦК КПСС.

ПОНОМАРЕВ. Он глубоко владеет марксистско-ленинской теорией, умеет разбираться в самых сложных программных вопросах.

ЧЕБРИКОВ. ...Чекисты поручили мне назвать кандидатуру т. Горбачева М. С. на пост Генерального секретаря ЦК КПСС. Вы понимаете, что голос чекистов, голос нашего актива – это и голос народа.

ДОЛГИХ. Все мы едины в том мнении, что у него за плечами не только большой опыт, но и будущее.

ШЕВАРДНАДЗЕ. Я знал Михаила Сергеевича Горбачева еще до его работы секретарем ЦК КПСС. Скажу прямо – такое решение ждет сегодня вся наша страна и вся наша партия.

ЛИГАЧЕВ. Выдвижение М. С. Горбачева вызовет чувство гордости в нашем народе, поднимет авторитет Политбюро ЦК КПСС.

ГОРБАЧЕВ. Вижу свою задачу прежде всего в том, чтобы вместе с вами искать новые решения, пути дальнейшего движения нашей страны вперед... Нам надо набирать темпы, двигаться вперед..."

На Пленуме тем более никаких неожиданностей не было. С подачи Громыко партийные секретари дружно проголосовали за Горбачева, а новый генсек выступил с речью о необходимости ускорения социально-экономического прогресса. Первый тезис программы перемен был вброшен в жизнь в марте 1985 года.

На старте перестройки

На апрельском пленуме ЦК Михаил Горбачев заявил о предстоящих в реформах в области социально-экономической политики, необходимости ускорения развития. Соблюден был двойной стандарт: социалистический курс должен был сочетаться с перестройкой. Но главным был для генсека был кадровый вопрос: ему предстояло сформировать свое большинство в Политбюро. Для этого Виктор Чебриков, Егор Лигачев и Николай Рыжков на Пленуме стали членами Политбюро, министр обороны Сергей Соколов – кандидатом. Появилась возможность для кадровых перестановок. Горбачев избавлялся от "старой гвардии" быстро и решительно. Он считал, что "выступить в поддержку нового курса их побудило чувство самосохранения. Ну а рассчитывать на возможность реализации с ними новых задач не приходилось". Выбивал Горбачев персон, не вполне лояльных к нему, поодиночке.

"Перестроечная", но еще полностью советская по духу и антуражу демонстрация на Красной площади в Москве по случаю 70-й годовщины большевистской революции (7 ноября 1987 года)

На июльском Пленуме ЦК от обязанностей члена Политбюро и секретаря ЦК был освобожден Григорий Романов. Горбачев предложил ему добровольную отставку без обсуждений, с сохранением членства в ЦК. У Романова выбора не было.

Неожиданным было решение вопроса о главе МИДа. Горбачев предложил этот пост главе компартии Грузии Эдуарду Шеварднадзе. В июле на Пленуме ЦК он был избран членом Политбюро и назначен в МИД, а Андрей Громыко стал председателем Президиума Верховного Совета СССР – формальным главой государства. Горбачев так объяснил свое решение: "Почему надо было менять министра иностранных дел? Предстояло радикально реформировать внешнюю политику, и ясно было, что это затронет многочисленных наших партнеров в международных делах – и союзников, и нейтралов, и противников, с которыми надо было искать формулу примирения. Крутой поворот в этой сфере был невозможен без обновления во внешнеполитическом ведомстве. Для Громыко такая задача была уже не по силам. Впрочем, мое предложение было весьма почетным, и Андрей Андреевич принял его с удовольствием, рассматривая как достойную оценку своих заслуг перед Отечеством". Выбор Горбачева удивил многих: "Реакцию на назначение Шеварднадзе в стране и в мире можно охарактеризовать как крайнее недоумение. Многие выражали непонимание и несогласие с тем, что такую важнейшую функцию союзного государства доверили нерусскому человеку. Но искушенные люди разгадали замысел Горбачева: "Воздал должное Громыко и одновременно обеспечил себе свободу рук во внешней политике, поставив на это дело близкого человека, соратника".

Весной 1985 года заведующим отделом строительства ЦК КПСС был назначен Борис Ельцин. Николай Рыжков был против выдвижения первого секретаря Свердловского обкома КПСС: "Наберетесь вы с ним горя. Я его знаю и не стал бы рекомендовать". У Горбачева были сомнения, но Ельцина поддержал кадровик Егор Лигачев, который поехал в Свердловск и оттуда сообщил: "Я здесь пообщался, поговорил с людьми. Сложилось мнение, что Ельцин – тот человек, который нам нужен. Все есть – знания, характер. Масштабный работник, сумеет повести дело". Так Ельцин оказался в Москве. На июльском Пленуме секретарями ЦК избраны выдвиженцы регионов – уралец Ельцин и ленинградец Лев Зайков. Заведующим отделом пропаганды утвержден бывший посол в Канаде Александр Яковлев, а заведующим общим отделом – юрист Анатолий Лукьянов. Оба политика будут играть важнейшую роль в следующем периоде "углубления перестройки".

Указывая на 80-летний возраст, Горбачев убедил Николая Тихонова подать в отставку, сохранив за отставным премьером все номенклатурные блага. В конце сентября 1985 года его освободили от обязанностей главы правительства, а в октябре на Пленуме ЦК вывели из состава Политбюро.

В качестве кандидатов на пост премьер-министра в 1985 году с равными шансами рассматривались Николай Рыжков и Виталий Воротников. Горбачев утверждает, что Воротникова не продвинули только потому, что он нужен был на посту председателя Совета Министров РСФСР. Но ряд мемуаристов считает, что Горбачев решил слегка придержать этого выдвиженца Андропова, да и по характеру с Рыжковым генсеку было легче работать: "Мы с ним плодотворно сотрудничали еще при Андропове, и во многих случаях обнаружилась близость наших взглядов на положение в экономике, понимание острой нужды в коренной ее реконструкции. Совпадали и политические позиции, по крайней мере, не помню каких-либо существенных расхождений по этому поводу. Мне импонировали человеческие качества Николая Ивановича – четкость, иногда резкость суждений, никогда не переходившая в грубость, деловая хватка, воспитанная в годы практической деятельности на производстве", – вспоминал Горбачев, тогда считавший осторожного нового главу Совета Министров СССР почти идеальным выбором.

В конце 1985 года началась столичная карьера будущего президента России Бориса Ельцина, которого 22 декабря быстро переместили из ЦК на пост первого секретаря Московского горкома вместо Виктора Гришина: "Ельцин и здесь энергично взялся за дело. Москвичам понравилась его требовательность к чиновникам различного ранга. И я считал такое решение о секретаре столичного горкома нашей удачей", – пишет Горбачев.

Кадровый пасьянс Михаила Горбачева был в 1985 году в основном разложен. Основные фигуры были расставлены. Можно было начинать "ускорение и перестройку". И преобразования начали, но с опасной ошибки, сделав ставку не на легкую промышленность и сельское хозяйство, а на реформы в индустрии, на расширение ассигнований из бюджета. А дальше, как дела в СССР пошли в условиях низких сырьевых цен, это уже отдельная история.

…19 сентября 1978 года спецпоезд Леонида Брежнева, следовавшего на отдых в сопровождении Константина Черненко, сделал остановку в Минеральных Водах. Андропов, находившийся в это время в санатории "Красные камни", привез туда Горбачева. Таким образом, на перроне с генсеком встретились три его преемника на посту Генерального секретаря ЦК КПСС. Считается, что именно тогда был решен вопрос о переводе Горбачева в столицу. А там все зависело от умения работать с партаппаратом, сплачивать кадры, да и просто от везения. У Горбачева все с этим получилось. Воли и лидерских качеств для продвижения на первую роль в стране хватило.

В верхах КПСС видели, что альтернативные варианты лидера из ветеранов (Громыко, Тихонов или Щербицкий) были бы решениями временными. Романов и Гришин казались на фоне внешне энергичного Горбачева вялыми, второстепенными фигурами. Это они и сами понимали, а из молодых выдвиженцев андроповского года никто не успел обзавестись крепкой позицией и своим кругом соратников в аппарате ЦК. Они следовали за Горбачевым, который выдвинулся в ЦК раньше и потому в своей карьере преуспел, обогнав коллег, и смог стать фигурой мирового масштаба. С каким знаком его труды оценивать, читатель пусть решает сам.

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d1xque41oo78po.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.